Маргерита улыбнулась.

— Я постарела, — извиняющимся тоном сказала она. — На тебе шлем, по могу поспорить, что ты нисколько неизменился.

Тейн, держа болтер наготове, хотел шагнуть внутрь.

— Стой! — крикнула Виенанд. — Дракан предполагал, что ты придешь сюда, в кабинет, где он работал на протяжении века. Зал взорвется, если кто-то попробует выйти из него.

Максимус замер на пороге.

— Но ты внутри.

— Мне нужно было убедить тебя в моей честности. Я не доживу до конца этого часа, и неважно, от чьей руки я погибну — твоей или Вангорича. Ты считаешь меня предательницей, магистр ордена?

— Да, — ответил Тейн. — Дракан казнил Верховных Двенадцать, но оставил тебя в живых и на службе. Он ввел в Сенаторум марионеток и двойников, покорных его воле, однако ты и Кубик сохранили власть. Когда они тоже проявили непослушание, и Вангорич упразднил Совет, тебя и генерал-фабрикатора отпустили на свободу.

— Не на свободу, не совсем, — возразила Маргерита. — К тому же Кубик мертв уже сотню лет.

— Тогда кто говорил со мной, когда мы подходили к Марсу?

— Элдон Урквидекс. — Взяв одну из книг, Виенанд повертела ее в руках. Воины целились в инквизитора из четырех болтеров. Подняв кулак, Максимус жестом велел им отойти. — Вангорич забрал инфоядро генерал-фабрикатора, имплантировал его Урквидексу и убедил того выдать себя за Кубика. Впрочем, магос уже так давно играет эту роль, что, думаю, не помнит, кем был раньше. С определенной точки зрения, Урквидекс и есть Кубик.

— Не имеет значения, кто он такой! — отрезал Тейн. — Он поддерживал Вангорича. Вы оба изменники.

— Вина лежит и на тебе, — заметила Маргерита. — Ты назначил Дракана лордом-защитником. Ты отсутствовал здесь целый век — так рьяно вел крестовые походы, что упустил из виду события на Терре. Наверняка ты давно уже узнал, что Вангорич расправился с Верховными лордами, хотя он и пытался скрыть от тебя правду. Я сама достаточно часто пробовала известить тебя. Уверена, ты получал некоторые из моих посланий, но не возвращался, чтобы покончить с правлением Дракана. Разве это не вероломство?

Максимус пожал плечами. Его поврежденный наплечник двигался рывками.

— Мне казалось, что он грамотно руководит Террой. Да, потом Вангорич утратил хватку, и в том мое упущение, но долг все равно повелевает мне убить тебя.

— Я не предательница, Тейн. Против тебя не вышел никто, кроме Ассасинорума, потому что за последние недели я объединила адепты Терры. Еще раньше, пока ты где-то смывал кровью позор своих ошибок, я находилась рядом с Драканом и сдерживала его худшие беззакония. Мне искренне хотелось низложить его, но Веритус переубедил меня. Ластан утверждал, что Вангорич нас всех переиграл и лучше позволить тирану править, чем устранять его. Один голос поет чище нестройного хора, а Верховные лорды эпохи Зверя вообще не попадали в ноты. И еще, мы не так уж плохо справились. Мы отстроили и заново укрепили Терру, восстановили и вернули в состав государства десятки миров, разоренных орками. Марс снова трудится в союзе с Террой. Дракан не вмешивался в проведенное тобой Четвертое основание, и армии людей сейчас сильнее, чем когда-либо после Ереси.

— Вот поэтому я и не возвращался.

— Значит, ты допустил просчет. В последние двадцать лет все изменилось. Вангорич выпускал бредовые эдикты, устраивал неоправданные кровопролития. Без всяких причин массово переселял людей. Вручал планетарное губернаторство недостойным кандидатам. Миры голодали из-за того, что он перебрасывал сюда ресурсы для своих тщеславных проектов. Да, Терру отстроили, но она превратилась в красивую безделушку, а реальные потребности людей остались без внимания. — Маргерита горько улыбнулась. — Кстати, самые громадные памятники Дракан воздвиг тебе и Курланду.

— Меня не интересуют статуи. Он должен уйти. Власть нужно снова передать Верховным лордам.

— Да, нужно. — Виенанд опять повернула томик и провела длинными пальцами по обрезу. — Вангорич не хотел становиться тираном. Поначалу он исходил из самых благих намерений. Боюсь, что от напряжения, связанного с руководством империей, Дракан буквально сошел с ума. Добавь сюда то, что я так и не ответила на его чувства, просто не могла. Возможно, я виновата в бесчинствах Вангорича не меньше тебя.

Тейн промолчал, так как не разбирался в делах сердечных.

— Вот эту книгу он постоянно читал в Уголке Сигиллита, — сказала Маргерита, подняв томик в потрепанной синей обложке из холстины. — «Изречения Сигиллита» с примечаниями к апокрифам.

— Ну и что?

Инквизитор отложила книгу.

— Просто подчеркиваю свою мысль: вначале Дракан задался целью сделать все, что сможет.

— Где он, Виенанд?

— Сбежал в храм Эверсор в Актике и ждет тебя там.

— Это ловушка?

— Не я ее готовлю, если ты на это намекаешь. Я осталась здесь, чтобы передать тебе нужные сведения. Предупредить тебя. Вангорич понимает, что я все тебе расскажу. Но с его точки зрения, неважно, идешь ты в капкан вслепую или глядя во все глаза. Он знает: что бы ты ни услышал от меня, все равно отправишься в храм.

— Мы не видели здесь аколитов-эверсоров. Где они? — спросил магистр ордена.

— Все там, с ним. Вот в чем ловушка. — Маргерита улыбнулась в последний раз. — Прощай, Максимус Тейн.

Воин прижал кулак к груди, поклонился и ушел.

Когда он спустился до середины лестницы, Церебриум взорвался.

Согласно рапортам о потерях, в битве за Дворец погибла половина космодесантников. Тейн с трудом поверил, что смертные нанесли такие потери Астартес.

Сражение во Дворце еще полыхало, когда с Полей Крылатой Победы взмыли десять «Громовых ястребов». Ассасины разумно не приближались к десантно-штурмовым кораблям, но рыскали по всему городу, где были смертельно опасны. Максимус понятия не имел, сколько там оперативников. Боевые действия охватили весь центральный округ Дворца и вышли за его пределы. Хотя с каждым часом агентов становилось все меньше, очаги сопротивления не исчезали. Теоретически ассасины могли вести тайную войну годами, поэтому единственный надежный способ остановить их заключался в том, чтобы поставить над ними нового великого магистра, который приказал бы подчиненным сложить оружие.

Тейн был благодарен Виенанд за то, что ее подготовительные операции помешали лорду-защитнику поднять против космодесаптников население Терры. Еще больше он радовался тому, что Адептус Кустодес решили сохранить нейтралитет, — ему хватало проблем с агентами Официо.

Хотя мирные жители не показывались на улицах центральных округов, количество жертв среди гражданских лиц, по расчетам сервов-стратегосов Максимуса и его собственным прикидкам, уже измерялось тысячами. В более отдаленных районах Дворца, где люди пытались заниматься обычными делами и шли на работу, гонимые страхом или чувством долга, дела обстояли гораздо хуже.

Сражения захлестывали гигантские скриптории, где трудились тысячи писцов. В мастерских ремесленников разгорались яростные перестрелки. Очевидно, что гибли невинные.

Пока «Громовой ястреб» Тейна уносился от Императорского Дворца, магистр ордена мысленно добавил их смерти к списку грехов Вангорича.

Слои коричневого смога, окутывающие чертоги Повелителя Человечества, не скрывали их колоссальных размеров. Дворец — нечто большее, чем мегаполис, — простирался с севера на юг древнего континента Евразия, словно бы втекая в русла пересохших рек, а затем вытекая из них. С высоты шести километров воины уже не видели нижних жилых ярусов, лишь самые высокие башни и шпили торчали из клубов загрязненного воздуха, будто острова посреди замусоренного моря.

Развернувшись к полюсу, штурмкатера поднялись еще выше. В кабинах регулярно попискивали сигналы авгурного сканирования, но могучие установки ПВО и ПКО Терры по-прежнему молчали.

У Вангорича не осталось союзников.

Во время перелета над Дворцом к грязным ледяным полям на севере Тейн вызвал боевую баржу «Буря мощи». Он приказал командам скаутов высадиться неподалеку от храма для наведения орбитальных ударов.