Максимус Тейн всю жизнь провел в сражениях. Он жил кровавым исступлением битвы, гулом силовой брони, грохотом болтеров и мерзким звуком, что издает разрубаемая плоть врага. Он бился на цепных мечах с самим Эзрой Геддоном, архиеретиком Праэтис-Прандии. Он прорывался через банды извращенных пиратов из числа падших эльдаров у Феррошпиля. Он убивал зеленокожих захватчиков на священных песках своей родной планеты Эйдолики и здесь, на проклятой земле Улланора. Но мало что могло его подготовить к той кровавой бойне, в которую превратился прорыв в орочий дворец.
Пока Астартес углублялись в подземные тоннели, Тейн вначале находил мрак и безмолвие несколько тревожащими. Где-то наверху кипело сражение, но шум его приглушала почва, и оно казалось далеким. Караульные Смерти и высаживающиеся на планету Черные Храмовники бились плечом к плечу, их общая ненависть к чужакам, словно факел, освещала им путь через гигантские постройки внутренних районов Горкогрода.
Смешанные отряды Астра Милитарум из десятков разгромленных полков пробивались от стены к стене через орды чужаков. Ударные войска занимали участки по одному зданию зараз, тогда как штурмовики и роты воздушного десанта спускались на крыши по тросам с парящих «Валькирий». Боевые автоматоны шагали рядом с солдатами-скитариями, источающими радиацию. Танковые роты «Леманов Руссов» прокатывались по боковым трассам, сминая на своем пути металлоломные постройки укрепления зеленокожих. Толпы ополченцев-фратерис погребали ксеносов под собой, яростно били их и сжигали, в то время как ассасины-виндикары крались по бескрайним дворцовым крышам, расстреливая орочьих военачальников и главарей из крупнокалиберных «Экзитусов».
Скауты с диких миров скальпировали чужаков ножами. Офицеры-аристократы из полков с верхних уровней шпилей направляли огонь гусеничных минометов и гаубиц, авиаудары «Мародеров» и орбитальный огонь, стараясь размолоть в прах любое сопротивление перед прибытием частей авангарда. Все это время окровавленные и побитые роты Тейна пробирались по пещерам и грубо высеченным в скале тоннелям канализации.
Густая грязь неспешно стекала по вырытым траншеям, повинуясь наклону под гору и лопастям водяных колес. Похоже, орки не любили патрулировать систему стоков, а те, что все-таки попадались тут, выглядели как помешанные дикари. Пусть и крупные, они быстро гибли под ударами цепных мечей и выстрелами из болт-пистолетов штурмовых десантников капеллана Ишкариона. Однако мерзкую реку наполняли чужеродные споры, а повсюду вокруг сновали зеленокожие из мелкой породы, чьи глаза блестели в темноте. Испуганные приближением Астартес, они убегали прочь, издавая тоненькие пронзительные крики. На этих уродцев почти не тратили патронов, но Максимус не сомневался — коротышки быстро донесут более крупным сородичам о появлении врагов.
Тейн приказал своим бойцам перейти на бег, все еще надеясь сохранить элемент неожиданности. Звуки битвы остались позади — там, где они шли теперь, сильнее всего раскатывалось регулярное уханье мощных дворцовых пушек. Грохот гигантского чуждого оружия, словно маяк, указывал Имперским Кулакам путь к цели.
Когда они оказались прямо под источником громоподобных раскатов, Теин приказал последним из штурмовых центурионов капитана Карлито идти вперед, прокладывая путь в недра дворца осадными бурами. Здесь они столкнулись с тяжеловооруженными орками в броне, собранной из толстых плит. Ища выход из ситуации, Максимус скомандовал штурмовым отделениям Восьмой роты обойти монстров с флангов и завязать кровавый бой, а сам повел остальную часть войска вверх по грубо обтесанным этажам дворца-крепости.
Болтеры с опустевшими магазинами сухо щелкали, и боевым братьям всех соединений приходилось вступать в ближний бой с исполинскими тварями, населяющими цитадель. Космодесантники Тейна прорывались вверх по лестницам, через узкие коридоры и просторные залы, набитые самыми колоссальными орками. Не хватало времени ни на размышления, ни на действия, ни на то, чтобы перевести дух. Офицеры выкрикивали по воксу только односложные команды, стараясь перекрыть шум побоища.
Дворцовые залы были от стены до стены заполнены чужаками, причем даже не теми громадными монстрами, которых Зверь отправил нести смерть и разрушение во все уголки Империума. Не теми, с которыми Адептус Астартес уже имели дело в других мирах. Эти были еще крупнее: ксеновоины, младшие вожаки, заслужившие место рядом со Зверем благодаря своим чудовищным размерам и дикости. Существа из огромных мускулов и зеленой плоти, со шрамами от бесчисленных войн, которые велись в десятках завоеванных систем. И их были тысячи. Сотни тысяч. Твари с острыми клыками и длинными когтями, с кожей, покрытой татуировками и окрашенной в цвета кланов. Их тела, на чьем фоне и космодесантники казались невысокими, закрывали толстые и уродливые пластины лат, ощетинившиеся шипами. Их шлемы венчали до абсурда огромные рога, а оружие отвращало самими своими размерами и грубой формой. Твари изрыгали яростные вопли черными дырами пастей, их маленькие красные глаза горели как у животных, обороняющих свою территорию.
Тейн, шедший впереди, подобно тарану разбивал гигантские ворота и сметал с постов стражников в броне. Он сокрушал черепа в тисках могучих черных кулаков. От одного его удара неповоротливые туши чужаков пробивали собой стены. Он вбивал клыкастых воевод в пол и широкими взмахами сносил уродливые головы с плеч. Штормболтеры ветеранов Первой роты грохотали вокруг него, заставляя атакующих ксеносов отступать от магистра ордена.
Капитан Беренгард давно уже орудовал силовым мечом, прорубая себе дорогу сквозь гущу неприятелей, а когда у его боевых братьев кончились патроны, они отбросили бесполезные теперь болтеры и сплотились против массивных чудовищ, отчаянно рубя и протыкая зеленую плоть боевыми клинками. Когда орочьи дредноуты и шагатели с тяжелым вооружением грузно вступили в битву, паля из всех стволов, опустошители Сторма ответили на зов командира и разнесли их ракетами, ослепительными лучами лазпушек и залпами тяжелых плазмометов.
В мозгу Тейна не осталось места ни для чего, кроме чудовищных орков и планов по их истреблению. Орудуя силовыми кулаками, он под треск разрядов воплощал свои замыслы в жизнь. Магистр ордена крушил монстров и вминал в пол тварей с убойными пилами, прокладывая себе путь через стражей дворца-крепости Зверя.
Максимус убивал, не задумываясь. Как и орки, Имперские Кулаки подчинялись теперь примитивному чутью, а оно требовало перебить всех врагов до единого и выжить, чтобы насладиться плодами победы. Болт-снаряды вонзались в твердые, как железо, шкуры чужеродных существ. Космодесантники стреляли в упор, разряжая пистолеты прямо в украшенные бивнями морды. Грохотало тяжелое вооружение опустошителей, непрерывно озаряя хаос в тесных проходах яркими вспышками. Под беспорядочным пулеметным огнем ксеносов с силовой брони Астартес сыпались искры. Желто-золотые доспехи Имперских Кулаков вскоре приобрели камуфляжный узор: запачкались кровавыми разводами и сажей, покрылись воронками от попаданий свинцовых пуль зеленокожих.
Тейн не слышал ничего, кроме какофонии смерти. В нее вливалась бездумная ярость громадных орков, бегущих прямо на струи пламени из тяжелых огнеметов, хриплые от мук крики боевых братьев в вокс-каналах и глухой стук мясницких клинков, прорубающих доспехи и генетически улучшенную плоть. Капитаны Максимуса вели свои роты по лабиринту племенных залов и вестибюлей, побуждая бойцов находить маршруты через бойню, выбираться из «огневых мешков» и пробивать стены. Как только очередная рота одерживала кровавую победу, остальные следом за ней втягивались в арочные проходы, заваленные телами, чтобы затем вновь рассредоточиться посреди ада наяву, где остались только грохот стрельбы и свист топоров.
Орки выскакивали из дверных проемов и бросались на подразделения в авангарде, ревя от восторга и паля в Имперских Кулаков из оружия с ленточным питанием. Кто-то из них даже пытался прорваться сквозь ряды Астартес, уповая лишь на чудовищные размеры и огромные зазубренные клинки. Все они находили только смерть. Когда чужаки нападали на космодесантников, грудь «Центурионов» озаряли дульные вспышки болтерных установок «Ураган», и за считаные секунды бегущие великаны с секачами превращались в кровавое месиво. Впрочем, ксеносов это не останавливало. Ведомые первобытным инстинктом и упоением битвой, неуклюжие монстры продолжали рваться на врага. Пробираясь по останкам неудачливых сородичей, павших раньше их, они вступали в бой с Кулаками.